Символ: от означивания к символизации

Символ: от означивания к символизации

Философско-абстрактное определение символа следующее: инобытие смысла. Как это понимать? Смысл чего-либо, например, симптома или проблемного состояния у клиента, находится не в самом симптоме или проблемном состоянии, а в совершенно ином. Совершенно «иное» симптому – «не симптом», следовательно, противоположное симптому качество или свойство. 

Если симптом обычно расценивается как нечто болезненное, дисфункциональное и нежелательное, то противоположное симптому – это некое здоровое, функциональное и желательное состояние: симптом – тревога, «не симптом» - безопасность; симптом – напряжение, «не симптом» - расслабление; симптом – озабоченность, «не симптом» - безмятежность и т.д. 

Дианалитическая интерпретация симптома. 

Симптом берётся как символ: симптом указывает и на себя, и на иное себе. Если симптом – это проблема, то иное симптому – решение проблемы. Говоря совсем простыми словами, симптом – это проблема, требующая своего разрешения. Символизация симптома, таким образом, есть требование разрешить эту проблему, найти «по указанию символа» то, что не есть проблема, т.е. решение, найти «не проблему». 

В дианализе использовался пятый синтез А.Ф. Лосева из «Диалектики мифа» - символ есть «синтез сущности и явления». Симптом – это явление некого неблагополучия или страдания, от которого человек хочет избавиться. Симптом очевиден для его носителя, однако сущность его невидима, но умопостигаема. 

Для психотерапевта симптом не бывает такой очевидностью, как для клиента, особенно, если симптом – страдания «говорённые», «нарративные». Поэтому важнейшая задача для психотерапевта любой школы – правильно понять то, на что жалуется клиент: отделить «жалобу» от симптома, отделить симптом от причины, его вызвавшей (сущность симптома), отделить личность от симптома. Это – сложнейшая задача, требующая привлечение герменевтики – науки о правильной расшифровке древних текстов (Гадамер). 

В дианализе симптом (проблема) понимается как осуществлённая попытка человека соединить несоединимое, например, реальность потери любимого человека (смерть) и желание оживить его в своём воображении, либо стремлении «вернуть время назад» и изменить условия, приведшие к смерти (жизнь). 

Фактически, в сознании человека, переживающего горе (симптом), идея смерти конфликтует с идеей жизни. Есть культурный образец такого синтеза антиномий: обряд похорон и последующая процедура сохранения в памяти (символическая жизнь) образа этого человека. Памятник – есть общепринятый культурный символ, в котором объединяются антиномии жизни и смерти. Большинство людей переживают смерть близкого без образования симптомов горя или иных функциональных нарушения. Но при некоторых обстоятельствах или на самых ранних этапах горя антиномии жизни и смерти никак не синтезируются и не примиряются в неком культурном символе (ритуале, обряде), но образуют «логический кентавр» и проявляются в форме функционального расстройства, который обычная медицинская практика оценивает как «знак» патологии.

Симптом как знак и символ. 

Симптом можно брать как знак, тогда необходимо подыскивать соответствующую «знаковую систему» или «семантическое поле», в котором этот знак будет правильно расшифрован. Специалист должен мысленно открыть своё «Руководство» и сличать найденный в поведении клиента знак с теми списками, которые имеются в этом руководстве. Для психотерапии и консультирования пользы от такой «дешифровки» реального поведения человека нет, с нашей точки зрения. 

Симптом можно взять как символ, в котором выражается конкретная личность. Тогда нужно вглядываться не в «Справочники по психиатрии и психоанализу», а в глаза человека, общаться с личностью, следовательно, самому быть при этом личностью, а не механическим исполнителем «роли». Симптом является поводом для познания, причиной понимания, а также путём, входом, позицией для лучшего созерцания, рычагом познания, если, например, манипуляцию с симптомом понимать как провокацию личностных реакций. 

В дианализе знак и символ разделяются очень чётко: 

знак – это вещь, которая указывает на себя и на иное себе, а именно на объект (референт), который она представляет; 

символ – это вещь, которая указывает и на себя, как на вещь, ставшую уже знаком, и на иное себе, на другие знаки. 

Символ указывает на сознание (Мамардашвили), а знак – на объект мира. 

Знак – означивает объекты реальности. Символ – символизирует реальность. Символизация есть мета-означивание. 

Переход от знака к символу иногда называют «ментализацией» (Fonagy,Target , 1997), что трактуется как нарастание сложности распознавания реальности. 

Есть две независимые поведенческие системы – приближения (позитивные эмоции) и избегания (негативные эмоции). Если внешняя среда предоставляет однозначно читаемые знаки, то у организма всегда правильная реакция – полезное хватает, а от вредного бежит, т.е. точно распознаёт добро и зло. Лучше поэта не скажешь: «…и спросила кроха, что такое хорошо, а что такое плохо». 

Но в социальной среде практически нет однозначности в знаках, а символы – все амбивалентны, поэтому точно реагировать на стимулы-знаки очень сложно. На необитаемом острове, если есть объекты для удовлетворения нужд, знаки и символы практически не нужны, разве что для сохранения идентичности и терпения невзгод. А в социальной жизни идёт постоянный процесс превращения знаков в символы, а символов в знаки. Тут и наступает «момент истины». Как конкретный человек поступит со знаком и символом? По Граве есть четыре возможности: нормальная реакция (что-то одно, приближение или избегание), конфликт «избегание-приближение», неконгруентное избегание (избегание с оглядкой и нежеланием покидать опасный стимул), неконгруентное приближение (опасливое приближение, подозрительность при получении удовольствия или «пить кофе без всякого удовольствия» по А.П. Чехову).

Таким образом, фокусом психотерапии в дианализе являлась иерархия «вторых сигналов» (смысл первичных и вторичных образов-понятий) и «первых сигналов» (образы памяти, образы воссоздающего воображения, впечатления и представления ситуации), а также их «метакогнитивная регуляция». Основным методическим приёмом работы с «вторичными сигналами-символами» в дианализе является диалектическая символология, разработанная ещё греческим философом Проклом и хорошо артикулированная А.Ф. Лосевым.

Процесс психотерапии не есть «лечение словом», как показывает опыт дианалитической психотерапии, не есть «влияние на психику и через неё на тело», а есть упорядочение (иерархизация, последовательность, дифференциация и самотождественность) символов, которыми оперирует человек и организует внутреннюю структуру опыта. Если и есть некоторое «воздействие на психику» в процессе психотерапии, то оно всегда опосредовано личными предпочтениями, самосознанием и выбором клиента. Специфические эффекты психотерапии есть трансформация содержания психики в терминах объектной картины мира клиента, а не самих психических процессов. 

Использование знаний современной нейронауки, таким образом, позволяет превратить психотерапию («конфессиональную») в прикладную науку о регуляторах поведения человека и его высших психических способностей обращения со знаковым и символическим мирами («профессиональную психотерапию») - 

- упорядочение (иерархизация, последовательность, дифференциация и самотождественность) символов, которыми оперирует человек и организует внутреннюю структуру опыта. 

https://dianalyz-psy.blogspot.com/2016/04/blog-post_4.html